Двери растворяются, фигура в темном доспехе входит в зал держа прямую осанку и тяжелыми, широкими шагами шел навстречу фигуре в темной мантии, стоящим подле ступеней к трону. В его движениях нет ошибок и быть их не должно, даже если ноют три сломанных ребра, а новое колено еще не успело обкатится.
В Силе он словно ураган гнева и боли, но уменьшается и сжимается, как только оказывается перед своим Мастером. Как знак признания превосходства, верности и почтения.
Дарт Вейдер преодолевает расстояние между ними за несколько мгновений и падает ниц перед ним, упершись кулаком в пол, исключая нелепую потерю равновесия в случае сбоя работы нового протеза.
- Мастер. - произносит он сдержанно. Настолько, насколько хватает его умения и сил. Сейчас он делает все, чтобы не подать виду, укрыть свои слабости за ураганом и непроницаемым щитом. Сделать все, лишь бы избавить себя от тихой опалы своего учителя, ведь он прекрасно понимает почему Палпатин так старательно держит его вдалеке от себя и не желает его видеть. И хоть он уже многого сумел добиться в одиночестве и смог даже восстановить свою боеспособность, Вейдер понимал что без помощи своего мастера ему не вернуть себе то, что он потерял. И мгновенно отгоняет мысль того, что он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО потерял...
Но его ураган не мог утихнуть, а в механическом голосе прослеживается ярко выраженное недовольство. Здесь, в этом помещении, есть кто-то еще. И его отпечаток в Силе подобен шторму. Могущество неизвестного поражало и будто само говорило об угрозе для него.
Прямо сейчас он хотел встать и пробасить сквозь Силу. Кто был здесь?! Кого обучили настолько хорошо? Почему его, того кому обещали знания и мощь, ссылают каждый раз подавлять восстания пережитков КНС и добивать джедаев в их крысиных нормах, в то время как кто-то еще получает все то, что было ему обещано?!
Казалась сейчас его контроль рассыпется в прах тем штормом, что он пытался удержать в себе, а Сила сама скажет то, что он бы никогда не позволил себе спросить у своего мастера. Но ответа он жаждал.
Кто?... КТО?!

Ему казалось, что он оглох в Силе. Ничего не слышит и не ощущает, но одновременно он просто знал что над ним смеются и в полной мере проявляют свое презрение к нему. Было ли это шуткой его обеспокоенного и обуреваемого эмоциями сознания или же голая правда, которую просто умело укрывают за пеленой? Он не знал и доказательств у него не было, но что-то глубоко в нем просто... чувствовало это.
Там, в тени, есть кто-то могущественный. Его конкурент. Вейдер ощущает его присутствие, эту мощь в темной стороне Силы и всю глубину ее познания. Этот шторм вокруг без четкого источника, словно кто-то игрался с ним и улыбался, глядя на то, как он теряется в нем. Его кулак непроизвольно сжался, но эмоции нужно держать под контролем.
Он поднялся, во весь его могучий рост, и замер словно статуя подле своего учителя. Взгляд его был направлен прямо на Палпатина, а молчание словно и было ответом на вопрос. Ему не нужно отвечать, Палпатин итак уже все знает, ему просто хочется укорить его и самому произнести вслух столь острые как копья слова о его слабостях.
И Палпатин делает это, потешается над ним и сам отвечает на свои же вопросы. Как и всегда он в своей манере выкладывает голую правду на стол, словно обвиняя его в слабости и унижая перед кем-то в тенях. Ненависть его возгорается с новым усилием, желает выйти наружу и скребется в его сознании подобно яростному Крайт-дракону, но он одергивает зверя. Нет, его эмоции должны быть под контролем, всегда, иначе его ждет участь подобно той, что была на Мустафаре.
- Вы желаете меня испытать, Мастер? Вы усомнились во мне? - бросает он встречный вопрос, готовый выстоить перед обжигающим взглядом учителя. Но пусть. Если такова воля его Мастера, то он докажет. Вновь.

Тронный зал императорского дворца был устроен таким образом, чтобы любое сказанное императором слово со своего трона, возвышающимся над залом, было услышано всеми, даже если они находятся у самых дверей. Но, помимо этого, и сам император, восседающий на нём, отчётливо слышал даже самый тихий шёпот. Палпатин перед тем, как спуститься к лорду Вейдеру строго настрого приказал ей сидеть молча, спрятавшись за троном, не издавая ни единого звука. Возможно, он специально проверял её способности не выдавать своё присутствие внешне, так как незадолго до этого обучал её контролю над собственным дыханием и скрытному передвижению. Впрочем, также, возможно, он просто хотел, чтобы она услышала весь разговор от начала и до конца и сделала для себя выводы. Поэтому, как и было велено, она сидела тише воды, ниже травы, стараясь даже не дышать без лишней надобности и внимательно слушала, запоминая каждое сказанное обоими ситхами слово.
Император редко рассказывал ей о личности своего ученика, лишь время от времени подогревая её собственный интерес к тёмному лорду ситхов, считавшегося иконой имперской мощи наравне со звездным разрушителем или штурмовым корпусом. Иногда она слышала о нём от других людей, обслуживающих нужды дворца и его владельца. Все они говорили про него с трепетом и легко читаемым страхом. Прибегнув к Силе, она читала их мысли и чувствовала их тревоги. Она видела его образ их глазами, слышала его голос их ушами, чувствовала его присутствия через них, а потому была готова встретиться с ним лицом к лицу. Если бы она могла, то давным-давно узнала бы про него всё на свете, прочитав мысли своего господина в лице императора. Она с восхищением читала новости об уничтожении очередного безымянного джедая руками главнокомандующего имперскими вооружёнными силами. Она представляла его, размахивающего световым мечом, уничтожающего всё на своём пути. И где-то в глубине души она трепетала от желания увидеть его в живую лицом к лицу.
И вот сегодня в, казалось бы, обычный день, который она планировала посвятить исключительно сама себе. Прогулять по живописным садам дворца, в которых было множество удивительных форм флоры с разных уголков Галактики. Конечно, часть этих растений были опасны, ведь там же выращивались очень ядовитые и даже плотоядные образцы. Но именно они-то и привлекали её. Она хотела узнать о них побольше. Её детский, казалось бы, интерес основывался на исключительно практических целях, о которых не подозревал даже её учитель. Она тратила много времени на изучение действий токсинов и ядов, о их разнообразии и природных источниках из имперских архивов, к которым ей любезно император предоставил доступ без каких-либо ограничений. Возможно, он хотел как-то освободить своё время от жадной до знаний девчонки, а, возможно, реально хотел, что бы она была очень образованной. Потом на сегодня у неё были запланированы учебные часы по классическим наукам с личным учителем, а также уроки фехтования. Но, как выяснилось утром, у Палпатина были совершенно другие взгляды на её времяпрепровождение.
И вот настал момент истины, император позвал её. Назвал её имя, подаренное им же ей. Элейн знала, что он не является ни её отцом, ни её дедушкой. И знала о судьбе собственных родителей лишь то, что в своё время джедаи убили их и попытались забрать её в свой храм. Император не позволил этим преступникам похитить её и забрал сироту с собой, надёжно спрятав. Она была безмерно благодарна ему за всё то, что он уже сделал для неё, делал сейчас и собирался делать дальше. Он пророчил ей большое светлое будущее и всячески доказывал это. К своим двенадцати годам у неё были даже собственные слуги, выполнявшие её личные прихоти, она посещала с ним некоторые концерты и спектакли, у неё было множество одежды и игрушек, которыми она, конечно же, уже не игралась давно. Любой её каприз удовлетворялся, но в обмен он очень много требовал от неё. Такая сделка была ей по душе: хорошая жизнь в обмен на исполнительность и безоговорочную преданность.
- Да, господин, - наигранно робко, чтобы создать ложное впечатление, ответила она, вставая на ноги.
В этот момент Дарт Вейдер увидел её, двенадцатилетнюю девочку, которую до этого посчитал за угрозу своей жизни и своему положению. В свои двенадцать лет она была очень красивой и миловидной, что даже не скажешь, что она может кому-то вообще угрожать. Она была красиво, но при этом строго одета. Чёрный приталенный кожаный фракообразный жакет с багровой внутренней обшивкой, подвязанный нешироким поясом с металлической застёжкой, на котором по разные стороны висели два световых меча, за спиной, чуть прикрывая плечи, развивался чёрный плащ, выполненный из тех же материалов, что и жакет, облегающие брюки и лакированные сапоги на высокой шнуровке. Волосы, подстриженные под карэ, еле касающиеся плеч. Неброский макияж. Грациозной почти что модельной походкой она спустилась по лестнице вниз и встала рядом с императором.
- Здравствуйте, лорд Вейдер. Я рада встрече с вами, - слегка поклонившись, выражая своё уважение, произнесла она, незаметно осматривая его снизу вверх.

- Повинуюсь, мой мастер... - произнес он склоняя голову перед своим учителем, в поклоне смирения и неизбежности. Значит, вот как? Чтож, он этого опасался, но теперь это не имеет значение. "Обучить хорошо" значило только воспитание своего собственного убийцу, замену которую Палпатин видит в этот девушке. И он не может перечить этой воле, ведь решение было принято уже давно и пересмотру не подлежит.
Вейдер посмотрел на хрупкую диковинку подле себя. Она была сильна, очень. Темная сторона была к ней благосклонна, как и Император. Обучить ее, значит воспитать ее как ситха, полноправного и могущественного. Именно этого хочет Император, чтобы он самолично вложил в нее все то ценное, что есть в нем, а после он сам дополнит ее в своем видении. Сделает из нее того ученика, что он так жаждал и которым сам Вейдер не смог стать.
Он развернулся и его плащ, словно живая тень, метнулся за ним. Его разум прибывал в раздумьях, посему он решил покинуть тронный зал молча, к тому же сам Сидиус явно хотел остаться в тишине, которую он так любил за возможность чистого мышления и планирования новых интриг, влияющих на судьбы.
Он не позвал ее словами, они были излишни, да и сам он все еще не взял свои эмоции под полный контроль. Поэтому, его зов обрел иной вид, более утонченный и интересный во многих смыслах. Сила, будто его тень, метнулась к маленькой девочке, чья мощь была подобно солнцу в бездне. Соблазн велик, тени сами легли на ее шею, словно инстинкт. Но он не стал и не будет, ведь ему был дан запрет нарушение которого может положить конец самому его существованию. Как Император оказался столь привязан к ней? В голове невольно всплыло воспоминания далекого прошлого, когда юный мальчишка в падаванский робах сидел скрестив ноги на кресле в кабинете Верховного Канцлера республики и с горящими от интереса и любопытства глазами слушал рассказ добродушного старика, который во всем его поддерживал.
Наверное, это тоже была ложь...
Тень на ее шее скользнула, задевая подбородок и зазывая прочь из зала, прямо за ним. Сегодня на него будто разом свалилась ноша всей его жизни и ждал он только худшего. И в Силу Вейдер не смотрел и не смел ее просить, ведь глубоко внутри он все еще боится ощутить ее внимание полное презрения...

Двери за ними закрылись, а торопливые шаги той, кого Император назвал Элейн, неустанно следовали за ним, стараясь не отстать. Что же, по крайней мере не нужно объяснять простейшие вещи и выслушивать неуместные вопросы, которые бы только вызывали лишнее раздражали.
Его планы придется пересмотреть, а намеченные визиты пересмотреть и отменить. Как бы ему это не нравилось, а указ отданный самим Императором имеет высшую прерогативу. Он сообщит об этом своему адъютанту сразу же, как окажется в истребителе.
Вейдер еще раз посмотрел на девочку сквозь Силу, отбросив эмоции и холодно оценить ее развитие. Она была хорошо обучена, ее аура не была хаотичной как у только начавшего постигать основы, наоборот, была плавной и сконцентрированной как подобает искусному пользователю Силы. Почерк Палпатина была налицо, но в добавлении к нему было что-то еще. Сторонние учителя? Или же ее собственное любопытсво и жажда знаний подтолкнули на овладением еще большего мастерства? И это лишь поверхностный взгляд, но что объяснит развитие ее других навыков? Ведь зайдя в тронный он не почувствовал ничего, что могло бы указать на ее местоположение, даже чужого дыхания.
Разгадать это клубок было сложно, но иначе он просто не поймет чему должен ее обучить. И зачем собственно понадобилось это обучение? Несомненно ей будет намного легче его сразить как только она достаточно тонко познает его стиль боя, границы возможностей и слабости от тех совместных уроках, которые ждут их в будущем. Однако это же можно скомпенсировать пристальным наблюдением и тщательной подготовкой которую, несомненно, Палпатин мог предоставить ей в избытке. Зачем же ему столь необходимо познакомить их сейчас? Возможно из-за нехватки собственного времени и возможностей лично наблюдать за тренировками и испытаниями проводимыми в настоящих боевых условий, но Вейдеру слабо верилось что столь искусный ситх как Дарт Сидиус не смог бы найти решений и этой условности или же достойную замену им.
Вейдер очистил мысли. Сейчас не время задаваться вопросами и не место. Для начала он начнет ее изучение.
- У тебя есть час на сбор всего необходимого. В ангаре тебя будет ждать шатл который доставит тебя на "Опустошитель". - безразличным тоном произнес темный лорд, а сам не сбавляя шага отправился в ангар. Ему хотелось покинуть это место как можно скорее и оказаться там, ближе к столь успокаивающим звездам.

В ангаре его встречают внимательными и настороженными взглядами, но не разбегаются, лишь аккуратно уходят с линии его маршрута. Хорошо, спешка персонала всегда его раздражает, нарушает порядок и субординацию.
Подзывает к себе одного из старших, отдает указ о подготовке шатла к вылету на "Опустошитель". Больше информации не дает, а вопросов не возникают. Служащие этого дворца и так понимают с какими вещами порой имеют тут дело.
Его истребитель уже подготовлен и ощущение штурвала в руках успокаивает, дает столь желаемую концентрацию и ясность ума. Хорошо, полет ему сейчас только на пользу, думать всегда легче когда руки заняты, подвижная медитация во всей красе.
Его уникальный истребитель огибает потоки машин, поднимается ввысь мимо небесных шпилей корусантских башен. Чем ближе он к звездам, тем спокойнее на душе и крепче воля. Бесконечность притягивала своей свободой и красотой.
Сообщение на флагман о скором прибытии, его команда инженеров должна быть оповещена заранее, а адъютанты подготовить отчеты. Время ограничено, еще переделывать планировку на неделю вперед, а то и месяц.
Свой корабль он находит ближе к орбитальной станцией, где его и оставил. Боекомплект к этому времени должны были восполнить.
В ангар он влетает стремительной стрелой и позволяет манипуляторам закрепится на истребителе. На лесах его встречает Праджи с церемониалом, согласно уставу. Лишняя трата, но соблюдать необходимо.
- Лорд Вейдер, - произносит капитан отдавая честь, он же проходит мимо и сразу увлекает его за собой, солдат распускает.
- Подготовьте свободную офицерскую каюту, недалеко от моей собственной. По поручению его величества мы примем на борту особого гостя, я лично буду занимается ею.- объяснять когда нет смысла и не нужно, его люди сами поняли о необходимости сделать все уже сейчас. Вопросов не последовало, лишнего знать им не нужно или еще не время.
Еще несколько поручений по изменению расписания и Вейдер его отпустил, направившись в свою собственную каюту. Там, он проверит все системы своего личного зала для практики, а закончив приступит к медитации, дав сознанию драгоценную возможность расставить все на свои места.

В ангаре её уже ждал шаттл, который должен был доставить её на личный крейсер тёмного лорда Вейдера, и два члена императорской гвардии по бокам от трапа, дожидающиеся её. Император явно был излишне обеспокоен её безопасностью. "Неужели он настолько не верит своему ученику, думая, что он предаст его столь открыто? Даже после явно прозвучавшей угрозы?" - с легким возмущением подумала она, бросив взгляд в их сторону. Впрочем отказываться от такого элитного сопровождения она не собиралась. Когда она прибудет на "Опустошитель" в их компании все поймут, с кем имеют дело. Мысль об этом заставила её улыбнуться. Да, даже в таком юном возрасте она была довольно властолюбива и гордилась своим статусом. Ей нравилось видеть, как её пытаются всячески ублажить и задобрить, когда узнают кто она и кто покровительствует ей. Однако в душе она жаждала однажды стать не столь зависимой от императорского влияния. Она хотела, чтобы её уважали и боялись только при одном её виде. Потому что все будут знать кто она и насколько могущественна.
- Госпожа Элейн, по приказу Его Императорского Величества мы в вашем полном распоряжении, - поклонившись, обратился к ней один из гвардейцев, когда она приблизилась к нему.
- Очень хорошо, - оглядев их обоих, ответила она и, на секунду задумавшись, задала вопрос. - Ваши имена и статус в императорской гвардии?
- Гвардейцы Илан и Виго, - представился он сначала сам, а потом представил второго гвардейца. - Мы императорские телохранители.
- Следуйте за мной, - удовлетворённая ответом сказала она и направилась по трапу на шаттл класса "Лямбда".
- Да, госпожа, - покорно ответил Илан, и они вдвоём последовали чуть позади неё.
"Ничего себе, императорские телохранители," - присвистнула она от удивления. Императорские телохранители являлись элитой элит в императорской гвардии. Их было настолько мало и про них было известно так мало, что про них ходило множество легенд и небылиц. Кто-то даже поговаривал, что это бывшие джедаи, которых император завербовал к себе на службу и обучил владению тёмной стороной Силы. Именно в этот момент она и решила проверить эту легенду, прильнув к Силе в поисках их ауры. И она почувствовала это. Еле уловимое, как маленький светлячок в огромном поле, колебание Силы, источаемая ими. Либо они были обучены скрывать своё присутствие в Силе, либо были довольно посредственными её пользователями. Что ж это она выяснит позже, если подвернется возможность, а пока нужно было отправляться. Сев на одно из сидений в пассажирском отсеке, она пристегнулась. Гвардейцы сделали то же самое, только сели напротив неё.
- Можем отправляться, - она отдала приказ, активировав связь с пилотами в отделённой от остальной части корабля кабине.
- Да, госпожа, - прозвучала короткая фраза в ответ, после чего послышалось шипение герметизации трапа.
Прошло несколько минут и она услышала звук запуска двигателей. Оттолкнувшись от пола, шаттл взмыл в воздух и медленно поплыл вперёд. Через некоторое время почувствовалось, как он стремительно начал набирать скорость, устремившись ввысь к звёздам и бескрайней темноте космоса. Она путешествовала на корабле всего несколько раз и то в очень юном возрасте, поэтому это путешествие вызывало у неё неприкрытый девичий восторг. Спустя пару десятков минут лямбда добралась до звёздного разрушителя тёмного лорда и успешно приземлилась в ангаре. Как только двигатели были заглушены, а трап опущен, Элейн отстегнулась и встала на ноги. Императорские гвардейцы покинули корабль первыми, а она последовала за ними. "Интересно, как меня будут встречать?" - подумала она, представляя выстроенных в многочисленные ряды по разные стороны от шаттла штурмовиков в белой сияющей броне.

Это было похоже на сказку, именно на то, что она так много раз воображала себе. Она в центре всеобщего внимания, все взоры нацелены на неё и она королева бала. Многочисленные ряды штурмовиков и офицеров, приветствующих её на борту звёздного разрушителя, а её встречает капитан этого корабля. Всё было даже лучше, ведь встречал её отнюдь не только капитан, но и сам верховный главнокомандующий имперской армии и флота тёмный лорд ситхов Дарт Вейдер в отполированных чёрных доспехах. Он был до невозможного прекрасен в её глазах. Она поймала себя на мысли, что во дворце он не показался ей настолько величественным, как здесь и сейчас. Всё внутри трепетало от восторга, несмотря на то, что внешне она оставалась удивительно спокойной, хотя внутренняя девочка хотела прыгать на месте и кружиться. Элейн выглядела грациозно и элегантно, как истинная аристократка. Кто-то возможно даже подумал, что она неоправданно надменная и горделива, но ей было всё равно. Сейчас она была поглощена происходящим вокруг. Её взгляд был нацелен только на него, стоящего ближе всего к ней, а на остальных она даже не посмотрела, хотя ей очень хотелось осмотреть каждого штурмовика и офицера.
Теневые гвардейцы, сопровождавшие её, дождавшись, когда она спустится по трапу и её ноги коснуться металлического пола, последовали за ней. Без каких-либо сомнений их появление должно было вызвать фурор среди всех присутствующих, ведь о них ходило множество легенд, да и в целом их личности были покрыты ореолом таинственности. Она плавной походкой подошла к хозяину корабля, смотревшего на неё с высоты собственного величия, и любезно приняла его руку в ответ на столь изящный жест с его стороны. Несмотря на то, что в первую их встречу он показался ей холодным и отчасти грубым, когда проигнорировал её обращение к нему, сейчас он выглядел под стать своему титулу. Он был похож на достойную партию, прекрасного принца, для принцессы в её лице. Она не была глупой и наивной, а потому понимала, что это всего лишь необходимая формальность, однако ей всей душой хотелось, что бы всё это было взаправду. Его тяжёлый механический голос не был создан для нежности и проявления каких-либо эмоций, кроме, пожалуй, гнева и недовольства. Но в этом его "миледи" она чувствовала галантность. "У него хорошие манеры, как будто он жил при дворе," - мысленно подметила про себя она.
- Благодарю, лорд Вейдер, - учтиво произнесла Элейн своим милым нежным голосом, более чем соответствующим её внешности. - Не возникло. Признаюсь честно, "Опустошитель" уже успел меня покорить. Я была бы не против небольшой экскурсии по нему, если вас это, конечно не затруднит.

Когда Дарт Вейдер на её просьбу устроить хотя бы небольшую экскурсию по своему звёздному разрушителю ответил согласием, она чуть не хлопнула в ладоши от радости. На её ранее сосредоточенном и серьёзном лице появилась улыбка, а глаза заблестели. Она никогда не была на таком огромном корабле, и ей было жутко интересно его внимательно рассмотреть. Ей было отнюдь не интересно, как там налажена охрана, какие порядки навёл в своей обители главнокомандующий, так что подозрения и тревоги последнего были напрасными, но не безосновательными. Император не давал ей никаких указаний или инструкций по слежке за своим учеником, он поставил её перед фактом прям там в тронном зале, когда лорд Вейдер уже был там. Однако того же самого нельзя было сказать об офицерах на самом "Опустошителе".
- Не стоит быть настолько суровым, лорд Вейдер, - негромко произнесла она, посмотрев в сторону подчинённых, которым был отдан приказ доставить весь её багаж в назначенную каюту. Конечно, она переживала за свои вещи, ведь там было достаточно много всего дорогого и хрупкого, но ради приличия решила вмешаться. Конечно, перечить ему она не хотела и говорила довольно вежливо, а потому надеялась, что он не воспримет сказанное ей неправильно. Для пущего эффекта она нежно слегка погладила его по руке кончиками пальцев, после чего обратилась уже к его адъютанту. - Не думаю, что император будет кого-то отчитывать за разбитый флакон духов. Но учтите, что это мои любимые духи, а потому... возможно, отчитывать будет уже некого. Так и передайте.
Удивительно, как такая милая и, казалось бы, внешне безобидная девушка может так искусно угрожать, оставаясь при этом невозмутимой. Конечно, она не обладала таким устрашающим видом, как её спутник, державший её за руку, но зато устрашал её статус и сопровождение. Вряд ли кто-либо после слов этих двоих и обращённых на них взоров теневых гвардейцев вообще осмелился бы быть неосторожным с её багажом. К тому же даже без лорда Вейдера и гвардейцев она могла убить провинившегося, но не стала бы, предпочтя этому куда более изощрённый метод наказания. Что-что, а в этом она была на голову выше тёмного повелителя ситхов, который вселял страх смерти одним лишь своим дыханием.
Когда они наконец-то сдвинулись с места, Элейн поняла, что он при своём могучем росте и длинных ногах подстраивается под её скорость. Несмотря на то, что она считала себя достаточно длинноногой, до него ей было ещё расти и расти, а бежать за ним, как это было совсем недавно во дворце, желания не было отнюдь. И он, как настоящий галантный принц, понял это, а потому шёл с ней наравне без лишней спешки, что несомненно ей понравилось. Однако она не была бы собой, если бы не попыталась понять, чем же вызвано такое бережливое отношение к её особе, столь разительно отличающиеся от того, что было во дворце императора. Конечно, были формальности, необходимые к соблюдению, а также свидетели в лице экипажа "Опустошителя" и её личной охраны, подчинённой напрямую императору. Но создавалось ощущение, что было что-то ещё невидимое для глаз, но открытое для чувств. Впрочем, все эти мысли на её лице никак не отражались.
Подтверждение её догадкам дал сам Дарт Вейдер, который как она подметила ранее, увидев его в своем юном возрасте, с трудом мог скрывать собственные мысли и чувства. Палпатин знал, кто он и кем он был, и были эти двое знакомы очень давно, но она не знала. Да и сам Вейдер не знал кто она и что может, а потому был безоружен в какой-то степени перед ней. Как и во дворце она ярко увидела всё то, что он представлял в своей голове, молчаливо идя вперёд, поддерживая её руку. Он был не с ней в этот момент и видел не её в своих кратковременных грёзах о давно минувшем прошлом. Она видела эту прекрасную девушку рядом с ним; видела, как он смотрит на неё, а она на него. Конечно, Элейн не знала, что такое любовь на собственном опыте, но имела некоторое представление из голофильмов и книг. По крайней мере как выглядит счастье она точно знала, и в этом своём видении он был счастлив рядом с неизвестной девушкой.
Когда-то давно до того, как он оказался заперт в своей устрашающей броне, скрыв навеки от других людей своё лицо, Дарт Вейдер был очень красивым молодым человеком. Она смотрела на него от лица той девушки, разглядывая каждый миллиметр, каждую впадинку, каждый волосок. "Он был красивым, очень красивым. Хотя и в этих доспехах он великолепен," - подумав об этом, томно вздохнула она. Однако по необъяснимым для себя причинам её обижало, что в такой момент он уделяет время отнюдь не ей, а какой-то неизвестной девушке из своего прошлого. "Кто она? Почему она в его мыслях? Они были влюблены? А сейчас она тоже его любит? А он её?" - набросился на неё шквалом целый ворох мыслей, заставлявших её сердце стучаться быстрее. Внешне она даже нахмурилась, но он даже не заметил бы, ведь он был погружён в свои мечты. "Прошу вас сюда, миледи, сказал он ей. Сколько нежности в его голосе," - возмутилась она. Элейн любила, когда внимание было обращено на неё, а не на кого-то другого. Тем более в её присутствии.
Впрочем, она знала, как заставить его вновь вернуть своё внимание к ней. Конечно, она не была совершенна в колдовстве, и ей нужно было ещё многому научиться, отточить до идеала уже выученное, но кое-что она могла. Манипулировать образами, таящимися в памяти, к которым человек испытывал особенную привязанность. Сосредоточившись, она вновь вернулась в воспоминания Дарта Вейдера, чтобы внимательно изучить с ног до головы эту его неизвестную красивую спутницу. Элейн стояла там рядом с ними, не отводя взгляд от неё. Да, она была и вправду красивая, но отчего-то, чем дольше на неё она смотрела, тем сильнее начинала злиться. Элейн знала, как она выглядела, помнила её наряд, как были уложены волосы, какой на ней был макияж. Беззвучно она прошептала что-то на древнем забытом почти всеми ситском языке, лишь её губы слегка еле заметно подёргивались.
- Благодарю, - ответила она ему в ответ на ранее услышанную ей фразу в его видении, но голос принадлежал отнюдь не ей. Это был голос той самой девушки, что по-прежнему не покидала его сердце. Но не только голос Элейн стал другим, она сама в его глазах стала другим человеком. Она была той, о ком он думал. В глазах же гвардейцев она оставалась всё той же самой девочкой, которую им поручили охранять. Элейн на мгновение прильнула к нему поближе и, подняв голову вверх, посмотрела на него тем же самым взглядом полным любви, нежности и трепета.

Они остановились синхронно в один и тот же момент, замерев на месте, как единая статуя, выточенная мастером из самого лучшего мрамора. Он статный и величественный, внушающий силу и уважение, она аккуратная и элегантная, намного ниже него. Она держит его за руку, прижимаясь к нему всем своим телом, словно ища укрытие за могучей стеной. А эту незыблемую статую, символизирующую единение двух сердце, охраняют лучшие гвардейцы в Галактике, чтобы никто не мог потревожить покой влюблённых. Элейн почувствовала, как его сердце начало стучать быстрее и сильнее, ускоряясь с каждой секундой. Казалось, что он дрожал рядом с ней, как кленовый лист на ледяном северном ветру. Он затрепетал от одного лишь слова сказанного ей голосом той, которую он любил. Она не сомневалась, что это была та самая любовь. Лорд Вейдер даже не мог посмотреть на неё. Он не мог или не хотел этого сделать. Казалось, что он боится спугнуть это волнительное наваждение из далёкого прошлого.
Наконец-то он посмотрел на неё, взглянул в её чарующие карие глаза. Она была идеальной копией той самой девушки из его воспоминаний. Каждая мелкая деталь, которая могла бы выдать подделку, была выверена ей и воспроизведена с ювелирной точностью. Её образ, столь волнительный для его сердца и болезненный для памяти, стирал ту тонкую грань восприятия между реальностью и прошлым. Собрав в своей памяти всё, что она успела увидеть и смогла запомнить, Элейн превратила безликий серый коридор имперского звёздного разрушителя в открытый балкон апартаментов на Корусанте. Тысячи разноцветных аэрокаров и аэробусов, спешащие куда-то по тысячам воздушных маршрутов, глубокая ночь, опустившаяся на экуменополис, освещаемая миллионами ярких огней от зданий и фонарей. Приятный холодный ветерок, развивающий её прекрасные локоны. Момент их единения в том далёком до боли приятном прошлом. Даже сопровождавшие их теневые гвардейцы растворились, не оставив ни единого свидетеля их близости.
Однако то, что произошло дальше, она не предвидела. Она не могла знать, что такое вообще возможно. Он прижал её к себе и крепко обнял, как в фильмах обнимают влюблённые после неимоверно долгой печальной разлуки. Она вздрогнула от неожиданности и на мгновение забыла, как дышать. Как и он несколькими мгновениями ранее, к ней на ум пришёл всего лишь один вопрос, но произнести вслух она его не могла. Теперь она боялась спугнуть это наваждение, отчего-то ей нравилось в этих сильных объятиях. В голове разразился целый ураган мыслей, пытающихся объяснить произошедшее, но она не обращала на них внимания. В сердце бушевала буря трепетных эмоций, заставляя его стучать сильно, разнося тепло по всему телу. На щеках выступил румянец, а глаза заблестели. Элейн осознавала, что он обнимает не её, а ту девушку из своих мечтаний, но ей так хотелось верить, что это всё происходит именно с ней, а не с кем-то другим. От этого на душе вдруг стало грустно и горько, а к горлу подступил неприятный ком. "Хватит," - пригрозила она самой себе, пытаясь убедить себя, что нужно это прекратить и неважно, насколько ей хорошо в его объятиях.
Томно еле слышно вздохнув, она вновь начала шептать неизвестные никому, кроме неё слова. Её губы шевелились, а вместе с тем пропадало всё, что она создала в его голове. Пропала ночь, пропал Корусат, пропал балкон, на котором они стояли, крепко обнявшись, пропал образ девушки, исчез её голос. Всё вернулось на круги своя. Всё тот же безликий серый коридор, освещаемый потолочными и настенными лампами с холодным светом. Никакого приятного ветерка, развивающего волосы. Теневые гвардейцы, стоящие позади, в исступлении наблюдавшие за происходящем. Но то, что осталось неизменным, так это тёмный лорд, крепко прижимающий её к себе. Именно в этот момент Элейн поняла. Она его величайшая слабость. Та самая боль и горечь, которую она ощутила в нём, когда он прибыл во дворец. Он её любил, но её больше нет с ним. И никогда не будет. Но он хранит память о ней.
- Лорд Вейдер, что вы делаете? - наигранно удивлённо спросила она, упёршись ладонями в его грудь и пытаясь оттолкнуться от него. Она не хотела этого, но так было нужно.

Очередное видение нахлынуло на Элейн, пока она так кропотливо воссоздавала вокруг тёмного лорда хранившееся в его памяти окружение. "Даже будучи маленьким мальчиком, он уже успел побывать на стольких планетах," - мысленно удивилась она, сделав шаг вперёд, открывая дверь в бескрайние залы его памяти. У него она была прекрасной. Он помнил всё, что происходило с ним когда-либо, в мельчайших деталях. Она вновь оказалась рядом с ним, когда он был ещё всего лишь маленьким светловолосым мальчиком с наивными сверкающими голубыми глазами. Сомнений не было, что это произошло до того, как он попал на Корусант и его приняли в Орден джедаев. Он был бедно одет. На бежевой плотной мешковатой рубашке и таких же штанах были отчётливо видны следы от масла и сажи; края рукавов превратились в лохмотья, низы штанин были в таком же плачевном состоянии. Подойдя поближе, почти что вплотную к нему, она осторожно прикоснулась к его лицу подушечками пальцев, словно заботливая мама, пытающаяся стереть грязь. Она внимательно присмотрелась и заметила множество еле заметных песчинок, застрявших в его одежде. На его рубашке было несколько аккуратными стежками пришитых заплаток, сомнений не было, это сделала его мать. "Он родился на пустынной планете и долгое время жил в бедности," - подметила про себя Элейн, стараясь выяснить и запомнить как можно больше о нём.
- Ты - ангел? - неожиданно для неё прозвучал милый юношеский голос мальчика, и казалось, что он смотрит именно на неё.
Элейн оторопела и даже сделала шаг назад от неожиданности его слов. За секунду в её голове пролетел целый шквал вопросов, заставив за эту секунду испытать десятки разных эмоций. На её щеках выступил еле заметный румянец от смущения. Эти слова были настолько искренними и приятными, что она не могла не улыбнуться, услышав это. В то же время она была в шоке, так как подумала, что он может видеть её в своих воспоминаниях, хотя на самом деле её там никогда не было. "Неужели он раскрыл меня? Неужели он может управлять своими воспоминаниями и мыслями?" - проглотив подкатившей ком к горлу, подумала она. Но ответ оказался совершенно не таким, каким она его ожидала. Невидимая сила заставила её повернуть голову назад и тогда она увидела... её. Это была та же самая девушка из всех предыдущих его воспоминаний. Она была заметно старше его. Ей было лет шестнадцать, наверное, может чуть поменьше, в то время как ему и десять лет можно было дать с трудом. Она была и вправду красивой в своём возрасте. Неудивительно, что этот глупый мальчишка влюбился в неё с первого взгляда, посчитав её настолько красивой, что даже сравнил её с ангелом. В этот же миг сердце Элейн охватила жгучая ревность, которую ранее до встречи с ним она никогда не испытывала. Она была одета по-простому, но в то же время её опрятность, ухоженность говорили о том, что она жила среди знати. Служанка, возможно. Так или иначе, чем больше она смотрела на неё, тем больше отвращения начинала к ней питать. Элейн отвела свои глаза от неё и в последний раз окинула своим взглядом всё внутреннее пространство мастерской, где всё это происходило. Возможно, окажись она сейчас на этой планете где-то рядом, она нашла бы это место.
Из этого воспоминания она ушла обиженной, но в тот же момент её обида бесследно исчезла, когда Дарт Вейдер коснулся её лица. Это было настолько трепетное полное нежности касание. Вновь непонятные сердцу чувства наполнили её, заставив сердце стучаться ещё сильнее. Она была готова растаять в его объятиях и от его прикосновений. Возможно, любая девочка так бы и поступила на её месте, но Элейн держалась изо всех сил. Нельзя было расслабляться в такой ответственный момент. Одна ошибка могла стоить ей очень многого. Тёмный лорд не должен был разгадать её маленькую игру. Не сейчас. Желательно, вообще никогда.
Когда иллюзия, сотворённая ей, развеялась, обнажив полную разочарования для него реальность. Она вновь почувствовала это. Сладкий дурманящий звук приоткрывающейся где-то в закоулках его памяти двери, ведущей в очередное воспоминание. Элейн была невероятно любознательной ввиду своего возраста, а потому не смогла удержаться от того, что бы не прикоснуться к его воспоминаниям вновь. Это был единственный способ потрогать его, узнать кто он, как он мыслит и что чувствует. Но это воспоминание было болезненным. Попав туда, она оказалась на месте неизвестного в его руках. Его мёртвая хватка сжимала её горло, а его волевой полный ненависти голос требовал от неё ответов. Отчего-то она не могла совладать с этим воспоминанием и покинуть его, хотя ей очень того хотелось. Она чувствовала гнев, отчаяние и боль в его сердце. Он ненавидел того, кого пытался убить. Он винил его в укрытии кого-то и страстно желал вновь воссоединится с тем, кого искал. Ответ словно злой рок, ужасный гром в ясную погоду, настиг её в тот момент, когда она уже начинала терять сознание. Та девушка, о которой так скорбит его сердце, была его женой. Элейн выпучила глаза от удивления. Она даже не могла представить, что она может оказаться его женой. Именно это осознание выбросило её из его памяти, вернув Элейн в реальность в коридоры "Опустошителя".
Она знала о том необыкновенном, что он увидел. Правда результат в миллионы раз превзошёл её ожидания, и она не могла с точностью сказать рада этому или нет. Элейн вырвалась из его рук и сделала пару шагов назад, создавая дистанцию между ними. Ей было трудно сдержать весь тот ворох чувств и эмоций, пережитых ей за столь короткое время. Её губы начали дрожать, а глаза заблестели от подкатывающихся слёз. Но были ли это слёзы радости, или печали, или обиды, или ревности она не знала. Она глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь удержать себя в своих руках. Она даже отвернулась в сторону, чтобы он не увидел всего этого. Нельзя проявлять слабость перед лордом ситхов. Ей нельзя этого делать. Быстрым движением она смахнула стекающие капельки слёз с щёк, скрыв факт того, что она вообще плакала. И только тогда вновь повернулась в его сторону. Её лицо было спокойным, как и прежде. Она окинула косым взглядом их свиту и вновь посмотрела на него. Она разделяла его опасения, что произошедшее не останется тайной надолго. Император не должен был узнать о произошедшем. Ни о том, что Вейдер обнял её и гладил по щекам. Ни её реакцию на это. Незаметно для них в её руке оказался один из световых мечей, до сего момента висящих на поясе. Резко дёрнув, одного из гвардейцев на себя, она активировала световой меч в тот момент, когда он оказался рядом, и проткнула его насквозь.

В тот момент, когда мёртвое тело гвардейца упало перед ней, в голове, переполненной несколькими мгновениями назад мыслями, наступила холодящую душу тишина. Она убивала и раньше тех, чьей смерти желал император, подсылая её под разными образами к ним. Она была и юной танцовщицей, певицей, служанкой, рабыней и список ролей этот множился с каждым годом. И каждое убийство давалось ей удивительно легко, не считая самого первого раза, в её глазах это было платой за всё то, что давал ей император. У неё было всё, о чём только можно было пожелать, благодаря ему, но вместе с тем ей приходилось делать то, что от неё требовалось. Он никогда не заставлял её посредством угроз или давя своим авторитетом, она соглашалась на это сама без каких-либо внутренних колебаний. Она была готова убить по первому его зову без лишних вопросов и сожаления. Но в этот раз он не приказывал ей никого убивать. Гвардейцы, которых он выделил для её охраны, не были виновны в чём-то. Они не верили Вейдеру, будучи готовыми разорвать его, если он попытается совершить покушение на неё, но ей-то верили, а она предала их. С другой стороны ей было не в первой кого-то предавать. Её временные "хозяева", к которым она всеми силами втиралась в доверие, тоже не ожидали, что она будет копать под них или ударит им в спину спрятанным световым мечом. Император учил её этому, вкладывая в её голову, что путь последователей тёмной стороны построен на предательствах. Но осознание этого учения пришло именно в этот момент, когда она предала Илана и Виго, на попавшего под раздачу капитана "Опустошителя" ей было абсолютно наплевать.
В то же время к большому удивлению Вейдер без каких-либо слов понял её, он ощутил её порыв, сделав то, что требовалось. Она ожидала от него этого, но не была уверена в том, что он поддержит её, пока не увидела, как его световой меч летит в сторону второго гвардейца. Бросаться ему на выручку было бессмысленно, она бы только помешала ему, а потому она, сделав пару шагов назад, замерла на месте и даже отключила свой световой меч, повесив его обратно на пояс. Ей оставалось только наблюдать, как он ринулся в бой, схлестнувшись с теневым гвардейцем в поединке на световых мечах. Она внимательно смотрела за его движениями, пытаясь запомнить всё в мельчайших подробностях. Удивительно, как её спонтанная провокация из желания сохранить в секрете произошедшее, привела к незапланированной демонстрации владения световым мечом. Он был искусен в этом, именно поэтому император и приказал ему заняться её обучением. Он хотел, что бы она переняла его стиль, изучила до мелочей. Элейн не была глупой, а потому понимала, что всё это для того чтобы в один момент она сразилась с ним и заняла его место ученика Дарта Сидиуса, приняв титул тёмной леди ситхов. Несмотря на то, что теневые гвардейцы были прекрасно обучены владению световой пикой, они были не ровней тёмному лорду. Ловким хитрым манёвром в мгновение ока он обезоружил гвардейца, а затем обезглавил его, как будто делал это уже, как минимум один раз. Она, не отводя своего взгляда, пронаблюдала за тем, как бездыханное тело свалилось на пол, а голова подобно мячику откатилась в сторону. Её в отличии от других молодых девушек её возраста смерть и подобная жестокость нисколько не смущала. Она видела такое уже, а потому оставалась хладнокровной. Как бы её не ошарашило убийство гвардейца, она не испытала ни капли сожаления о содеянном. Так было нужно и нечего горевать и лить слёзы по тому, кого она знает меньше часа. Поэтому ни один мускул не дрогнул на её лице, но когда всё закончилось, голову вновь начали наполнять животворящие мысли.
Она чувствовала каждой клеточкой своего тела, что за эти несколько минут, унесшей три жизни, между ней и тёмным лордом, временно ставшим её учителем, возникла необъяснимая связь. Связь, конечно, слишком громкое слово для этого, но иными словами она не могла объяснить засевшее где-то глубоко чувство, разносящееся эхом по всему телу. Правда, причины возникновения этого она найти пока что не могла. Впрочем вместо с этим там же где-то рядом поселилось невидимое чувство тревоги. "Как отреагирует император на их смерть? Он разозлится? Разгневается на меня?" - начали терзать её мысли о неминуемом разговоре с императором Палпатином. Впрочем, Элейн не была бы собой, если бы не начала придумывать тысячу и один способ извернуться из этой неприятности. Конечно, нужно было продумать хорошо каждое слово, которое она скажет, объясняя ему за что и почему она убила их. Ну, по правде говоря, не всех, только одного, но это не умоляло её виновности в этом. Впрочем решение пришло само собой, когда она взглянула на стоящего до сих пор с активированными световыми мечами Дарта Вейдера. Во дворце и уже даже на борту "Опустошителя" она чувствовала его опасения, что она прислана следить за ним. Теперь она знала, что скажет императору и что он наверняка одобрит её подход к делу.
- Лорд Вейдер, поскольку теперь за нами никто не следит, то, если вы не против, давайте обойдёмся на сегодня без прогулок по коридорам "Опустошителя", - прервала повисшую тишину Элейн. Её лицо не выражало никакого презрения к нему за то, что он сделал ранее и сейчас, зато было в её выражении что-то кокетливо заигрывающее. - Прикажите избавиться от тел. Я найду убедительное оправдание случившемуся для императора, поэтому не беспокойтесь. Будет хорошо, если мы отправимся куда-нибудь подальше от Корусанта немедленно, пока он не прислал кого-нибудь ещё следить за мной и вами. И ещё... проводите меня до моей каюты.

Ни один мускул не дрогнул на её лице, и она не сдвинулась с места ни на миллиметр, когда он начал медленно приближаться к ней. Она, несмотря на весь его пугающий внешний вид и тот факт, что теперь вокруг не осталось никого, кто мог бы ему помешать убить её, не боялась его. Он мог бы метнуть свой световой меч в неё, впечатать в стену с помощью развитого телекинеза, сломать её шею Силой или своим механическим протезом, но он не сделал бы этого. И что-то внутри подсказывало ей, что дело далеко не в предостережении императора со всеми возможными последствиями для его жизни. Ему было интересно и любопытно, он не мог позволить себе поступить опрометчиво, лишив себя возможности познать её глубже. И её теория подтвердилась в тот же миг, когда невидимая рука дотронулась до нити, ведущей к её душе, и аккуратно потянул за неё. Она не могла позволить ему увидеть всё, но вместе с тем, ей хотелось, что бы он узнал её получше. И она приоткрыла дверь в своё тёмное царство, дав ему возможность увидеть сквозь образовавшуюся щель саму себя.
Элейн любила цветы во всём их необъятном разнообразии, представленном в садах императорского дворца. Все они были объектами притяжения для неё из-за своей необыкновенной красоты, однако больше всего она любила те, которые за своей притягательной внешностью таили в себе смертельную опасность. И во всей этой обширной коллекции был один цветок, который она считала своим полноправным любимчиком. "Финдорианская тень", названная в честь открывшего её уникальные свойства учёного. Этот цветок поистине лучший убийца среди всех существующих, поскольку в процессе цветения источал невероятно приятный аромат, манящий и дурманящий всех, кто подходил достаточно близко с целью разглядеть удивительно красивый бутон лилового цвета, всем своим видом он так и просился в руки, но стоило только коснуться его стебля, как тысячи почти незаметных шипов, впивались в кожу, вводя в жертву свой смертельно опасный яд. В первые же секунды у жертвы наступает окрыляющая эйфория, из-за которой человек перестаёт думать о чём-либо, а лишь наслаждается мимолётным чувством гармонии, за время которой яд разносится кровеносной системой по всем жизненно важным органам, поражая их. Вся убийственная мощь проявляется спустя полторы минуты, когда начинается преобразование химического состава крови в невероятно агрессивную кислоту, а пелена призрачного удовольствия бесследно исчезает. Человек начинает чувствовать невообразимую боль, но, как бы он ни старался, не может выпустить цветок из своих рук. Яд разъедает человека изнутри, и уже через пять минут на его месте ничего не остаётся. И только "финдорианская тень", устойчивая к действию кислоты, остаётся на том же месте со своей необычайной красотой. В её царстве было множество самых разных живописных цветов, как и в садах императора, и среди них она блуждала в элегантных чёрных одеяниях, расшитых сверкающими бриллиантами, с "финдорианской тенью" в руках. Этот цветок не мог ей навредить, ведь он был неотъемлемой частью её, отражением души.
Но Дарта Вейдера не испугало увиденное, возможно, потому что он никогда не видел его и не знал о его свойствах, или же наоборот это ещё больше подогрело его интерес к ней. Без лишних слов он протянул ей руку, как немногим ранее на глазах у бесчисленного количества штурмовиков и офицеров крейсера. Элейн взглянула на него своим наигранно невинным взглядом и протянула свою руку ему в ответ. Она молча последовала за ним, чувствуя, что какие-либо слова сейчас будут излишними. Он принял её как ученицу, принял если не как равную, то как достойную встать с ним наравне. И в этой воцарившейся тишине слышалось помпезное торжество тьмы. И под сопровождение этой симфонии, созданной ими для друг друга, они шли по коридорам "Опустошителя" под сотни взглядов, проходящих мимо людей. Время от времени она посматривала на него и в её душе вновь рождался этот девичий трепет перед ним. Она чувствовала, как сердце стучит умиротворённо, а дыхание становится легче. Его механическое дыхание не нервировало её, наоборот казалось таким гармоничным и успокаивающим. Она была уверенна в себе и вся эта уверенность делала её сильнее с каждым мигом, проведённым рядом с ним.
В какой-то момент они остановились у металлических дверей её личной каюты. Это был конец их неназванного, окутанного паутиной неведения, свидания. Она словно шёлковая ткань, поднятая ветром, выскользнула из его рук и, сделав шаг назад, замерла на месте. В её глазах читались ничем неприкрытое восхищение и благодарность. Однако у всего хорошего был конец и сейчас им нужно было расстаться, пусть и ненадолго, а ей лично предстоял разговор с императором. Она томно вздохнула и сделала изящный реверанс, который, вполне вероятно, он мог видеть до того, как стал тем, кем он является сейчас.
- Я присоединюсь к вам, как только закончу разговор с императором, мой учитель, - нежно произнесла она и невидимой рукой прикоснулась к панели управления дверью, открыв её.